Алексей Григорьевич Атеев, Кровавый шабаш

«Саван… Черный бархатный саван… Черный бархатный… Слово не выходило из сознания, назойливо повторялось вновь и вновь.

– Саван… – помимо воли прошептали губы. – Черный, непременно черный, и, уж конечно, бархатный…

– Что ты заладил! – недовольно произнес Голос. – Дался тебе этот саван! Действуй!

Шел мелкий дождик, почти совсем стемнело, на улице было пустынно, лишь изредка по асфальту проносились неведомо куда спешащие машины.

– Самое время, – сказал Голос.

Он попытался отделаться от привязавшегося слова, выбросить его из головы, но тщетно. Изнутри череп словно долбил незримый дятел.

Саван…»